Топ топ топ. Тишина… Хлобысть! Старая деревянная дверь, закрытая пару секунд назад, с грохотом познакомилась уже наверное в сотый раз со стеной и с протяжным, жалостливым скрипом попыталась закрыться. Кисаме как к некоторым людям, так и к некоторым вещам относился с пренебрежением. Точнее почти ко всем. Исключение составляли лишь собственная форма, Самехада и Итачи. Поэтому в комнате всё быстро обветшало, а с остальными членами организации он общался так же, как и Хидан вообще со всеми. Фанатик и лидера ни в грош не ставил.. Ну и Ясин с ним, речь не о нём. Пройдя широким быстрым шагом в комнату, акул грохнулся на кровать и растянулся во весь свой немалый рост. Клинок привычным движением руки был заранее отправлен на крюки-подвесы, приколоченные на стене перед кроватью. Единственная в жизни драгоценность всегда должна быть на виду. Кисаме потянулся и пошкрябал пальцами жабры на левой щеке. После этой длительной прогулки в окрестностях Суны туда забился этот идиотский песок и сейчас слизистая неприятно гудела, а на зубах похрустывали песчинки. А Кисаме представлял в голове, как эта чёртова пустыня превращается в безбрежное море..
Жрать хочу… Промелькнуло в акульей голове. Со вчерашнего утра ничего не ел..
Акул наконец отодрал свою тушу от кровати и скинул пропылённый плащ, оставшись в одной сетке. Он не имел привычки ходить по жилым помещениям в верхней одежде. Не то чтобы этикет – самому было неприятно. Пошарив по полкам и так и не найдя ничего съедобного, акул подцепил с крюков свою Самехаду и принялся по новой перебинтовывать её лезвия. Какузу недавно тут притащил годовой счёт на бинты и громко кричал, даже матом. Видимо научился у Хидана. Напарнички, хе.. Ну а чем ещё её бинтовать? Какузовым плащом? Финансист не согласился. Он за бесплатно даже тряпочкой со своей штопаной физиономии не пожертвует. Пришлось тащить его в Кири за наградой. Поймал там какого-то активиста по его наводке. Зато отвяжется хотя бы на некоторое время.  За время отсутствия акула тут в организации явно что-то произошло и в воздухе висело напряжение, но в силу своей малой чувствительности Кисаме ничего не почувствовал, и сейчас тщательно перебинтовывал свою боевую подругу.